В последнее время почти общим местом стали разговоры о грядущем (и даже уже начавшемся) полномасштабном восстановлении здорового роста американской экономики. В качестве аргументов обычно предъявляют разнообразные индексы бизнес-климата и потребительской уверенности, а также некоторые макроэкономические показатели вроде ВВП за четвёртый квартал прошлого года. Однако попытаемся разобраться, насколько обоснованным можно считать такой взгляд на будущие перспективы экономики США. Проигнорируем всеразличные индексы: потребительская уверенность прямо пропорциональна торжествующему тону заявлений официальных лиц США, а деловая активность меряется несколько экзотическими способами, не давая ясной картины происходящего – например, по всем текущим значениям индексов абсолютно невозможно сделать прогноз на будущий месяц, тогда как здравый смысл подсказывает, что экономика представляет собой крайне инерционный механизм, так что индекс, мечущийся вверх-вниз со страшной скоростью, едва ли может претендовать на адекватное отражение реальности. Поэтому обратимся к объективным показателям – и прежде всего к ВВП.
Итак, по уточнённым данным Бюро Экономического анализа (вторая оценка показателя), ВВП США в четвёртом квартале прошлого года вырос на 1.4% в годовом исчислении; при этом конечные продажи взлетели на 3.6%, а потребительские расходы совершили гигантский скачок на 6.0%. Казалось бы, всё прекрасно – но не тут-то было. Аналитиков интересует не рост сам по себе (то есть формальный плюс в показателе), а рост устойчивый, здоровый, самовоспроизводящийся – то есть такой, о котором Алан Гринспен говорит своим любимым словосочетанием sustainable growth. Для такого роста необходимо уверенное и равномерное увеличение всех основных компонентов ВВП – а вот с этим как раз нынче большие проблемы.
В самом деле, взглянем на статистику попристальнее: вспомним для начала, что ВВП означает, грубо говоря, всю массу произведённых за отчётный период товаров и услуг, а её стоимостное выражение обычно вычисляется посредством учёта продаж (всё, что произведено, было либо куда-то продано, либо добавлено в запасы – поэтому ВВП примерно равен объёму продаж плюс изменение запасов). Основные покупки делали частные потребители – их расходы составляют около двух третей американского ВВП; эти расходы, как уже было сказано выше, выросли в четвёртом квартале на 6.0% в годовом исчислении (то есть реально на 1.5%). Но за счёт чего? Оказывается, за счёт закупок товаров длительного пользования – их рост составил сумасшедшую величину в 39.2% в годовом исчислении (то есть реально 9.8%), что даёт максимальное значение с середины 1987 года. Однако причиной этого роста была знаменитая программа стимулирования закупок автомобилей, под которые после терактов 11 сентября выделялись беспроцентные кредиты. Очевидно, что это просто одномоментный фактор, которого не будет уже в следующем квартале, поэтому теперь следует ожидать столь же масштабного обвала формального показателя потребительских расходов. Расходы же на товары краткосрочного пользования и услуги выросли соответственно на 2.4% и 1.8% (то есть реально на 0.60% и 0.45%) – что очень мало для “рождественского” квартала. Но и это ещё не всё.
Немалую долю в росте ВВП составляют также государственные закупки товаров и услуг – и этот показатель тоже показал грандиозный рост на 10.1% (такого не было аж с 1978 года), что и понятно: “война с терроризмом” требует немалых расходов, а “преодоление последствий терактов” - и того больше. Но сей фактор тоже временный, исчезающий в последующие периоды времени – следовательно, и этот компонент ВВП покажет скорое снижение на столько же, на сколько он вырос. А что же может служить реальным измерителем бизнес-процессов в США, более-менее свободным от мгновенных возмущений? Очевидно, инвестиции – и тут экспертов ждёт полный аллес капут: валовые капиталовложения снизились на 23.3%, причём затраты на строительство – на 32.6%. Правда, закупки оборудования и программного обеспечения сократились лишь на 4.8%, но следует учесть тот факт, что немалая часть затрат приходится на амортизацию, потому как оборачиваемость основных фондов в Штатах огромная – на ней и держится их технологическое преимущество. Следовательно, так называемые “чистые инвестиции” (то есть реальное наращивание средств производства) завалились куда более основательно. Последнее обстоятельство свидетельствует о “проедании” основных фондов, которое может иметь весьма серьёзные последствия в ближайшем будущем.
Рассмотрим несколько подробнее фундаментальные факторы, влияющие на экономический рост США, попытавшись понять, какие процессы происходят в них и чего можно ожидать. Заодно попытаемся сравнить эти процессы с историческими аналогиями – благо такое сравнение напрашивается: рост потребительских расходов на 6% в годовом исчислении в условиях рецессии не наблюдался в США вообще ни разу – до сих пор максимальным показателем были 5.1% роста во втором квартале 1960 года. Такие числа вызывавют, мягко говоря, вопросы: как уже было сказано выше, подобный рост в значительной степени был вызван искусственно (беспроцентными ссудами), но ведь деньги-то были потрачены вполне реальные – и следует понять, откуда же их взяли в условиях реального экономического кризиса, когда средства потребителей ограничены и склонность к потреблению обычно падает. Это тем более важно, что история свидетельствует о типичном сценарии “расплаты”, когда после резкого взлёта расходов следует их обвал в следующем периоде.
Как показывает несложный анализ, источник грандиозных расходов американских потребителей лежит в 90-х годах. Достаточно взглянуть на графики роста фондовых индексов в прошлое десятилетие, чтобы понять: подобные процессы не могли пройти даром. В 1991 году сбережения американцев составляли около 6% ВВП, но в 2000 году эта величина равнялась уже –6% ВВП. Отрицательная величина сбережений означает, что американцы сберегали меньше, чем занимали у банков; то есть средний американец, условно говоря, сберегал 10,000 долларов в год, но при этом брал кредит на 15,000 долларов. Значительная часть занятых средств отправлялась на фондовый рынок, принося псевдо-инвесторам баснословные барыши – но лишь до поры до времени. В настоящий момент возникла опасная ситуация: вышеописанная система с отрицательными сбережениями работает лишь в условиях резкого роста цен на наиболее популярные объекты вложений средств, тогда как нынче фондовые рынки не очень-то и растут. И теперь потребители оказались перед лицом своих немалых долгов, которые образовались у них за десятилетие халявы, в то время как реальные доходы из всех источников не растут (по данным той же статистики в четвёртом квартале 2001 года реальные располагаемые доходы упали на 7.9% в годовом исчислении). Но отдавать-то долги надо! Значит, неизбежной становится ситуация, когда многие потребители вынуждены будут изрядно ужать свои покупки, чтобы расплатиться по кредитам – или, если они этого не сделают, то американские банки окажутся в той же ситуации, что и японские, то есть обременёнными триллионными невозвратными долгами. Получается, что снижения расходов следует ожидать не только в краткосрочном плане (как оттяжку после чрезмерного роста прошлого квартала), но и в среднесрочном, что уже по- настоящему опасно.
Легко понять, что устойчивый экономический рост вызывается здоровыми инвестициями, но средства для них не берутся из воздуха. Инвестиции ведь примерно равны сбережениям (частным и корпоративным), ибо, грубо говоря, каждый доллар сбережений рано или поздно доходит до потенциального инвестора (через банковскую систему) и вкладывается в экономику. Следовательно, низкие сбережения и слабые потребительские расходы могут вызвать дальнейший обвал инвестиций (собственно, они и так уже снижаются вот уже 6 кварталов подряд). Наконец, растратная лихорадка коснулась не только частных лиц, но и корпорации, которые тоже набрали долгов под будущие доходы – расплатой стала “внезапная смерть” компаний вроде Enron или Kmart, долги которых остались прежними, зато доходы резко упали (особенно характерно то, что именно эти компании работают непосредственно с конечным потребителем и поэтому особенно зависимы от динамики его расходов). Таким образом, на всех фронтах следует ожидать значительного снижения всевозможных расходов: банкиры будут опасаться давать кредиты, потому как их того и гляди не вернут; потребители снизят свои затратные аппетиты и начнут расплачиваться по долгам, а заодно и откладывать деньги на чёрный день (безработица-то растёт); корпорации ещё сильнее снизят и без того падающие инвестиции. Неизбежным следствием таких процессов будет и отрицательный экономический рост – а вот когда это произойдёт, предсказать невозможно, ибо формальный показатель ВВП, как мы уже видели выше, подвержен очень приличным мгновенным возмущениям.
Кстати, “эпоха богатства” породила ещё и колоссальный дефицит платёжного баланса США, основу которого составляет торговый дефицит (то есть превышение импорта над экспортом). До сих пор он покрывался за счёт притока иностранных денег, которые вкладывались в акции американских компаний, корпоративные облигации или бонды. В 2000 году в Штаты таким образов притекло 774 млрд.долларов; в 2001 году уже почти на 100 млрд. меньше. Если фондовые рынки в ближайшее время не дадут ясных сигналов своей готовности показать новые максимумы (а это вряд ли), то приток иностранных портфельных инвестиций скорее всего продолжит своё снижение – а это значит, что через год-два баланс денежных потоков США станет отрицательным. И министр финансов Пол О’Нил может сколько угодно повторять заклинания типа “Платёжный баланс – это бессмысленный артефакт! Платёжный баланс умер!” - реальность вполне способна заставить его понять, что платёжный баланс есть вполне живая реальность. Вот только не было бы слишком поздно…
Ещё одна проблема экономики США – это, мягко говоря, неполное соответствие балансовых показателей реальности. Ситуация с компанией Enron показала классический путь обмана публики путём несложных манипуляций с дочерними структурами: холдинг увидел убытки у некоторых своих дочерних компаний и “принял меры”, то есть создал подставную компанию в оффшорной зоне и продал свои убыточные “дочки” этой новоявленной компании – в итоге формально (для публики) в консолидированном балансе холдинга всё в ажуре, а реально ничего не изменилось (убытки-то переложены из одного кармана в другой). Но дело ещё и в том, что кроме столь откровенного мошенничества (хотя и к нему прибегали многие фирмы) есть и другой способ “надуть” прибыли, которым пользуются почти все. Это опционы на акции, которые подавляющее большинство компаний предлагает своим работникам в качестве бонусов.
Суть процедуры проста: компания даёт своим сотрудникам одно- или двухлетние опционы “call” на свои же акции по некоторой цене исполнения, обычно близкой к текущей рыночной – иначе говоря, в течение 1-2 лет сотрудник имеет право купить у компании соответствующее количество акций по фиксированной цене. В эпоху безумного роста фондовых рынков это было очень большое дело: представьте себе, что сотрудник какой-нибудь компании высокотехнологичного сектора получил такой опцион на акцию своей же фирмы по цене исполнения, допустим, 20 долларов, а реально через полтора года эта акция стоила уже 50 долларов – тут-то он покупает у своей компании акции по фиксированной цене в 20 долларов и тут же продаёт их на рынке по 50. Нынче такие фокусы уже не проходят (рост закончился), однако проблема осталась: ведь сама компания, чтобы продать своим работникам акции, должна купить их на открытом рынке по текущей цене, которая выше цены исполнения (иначе работник просто не стаент исполнять опцион за бессмысленностью этой операции). Спрашивается, куда отнести эти расходы? Напрашивается ответ – конечно, в издержки, но прикол состоит в том, что, согласно американскому законодательству, эти расходы относятся на … прибыль! Ежу ясно, что никакой прибыли там реально нет, но в балансе это именно прибыль. А чтобы понять, сколь существенна эта величина, можно привести некоторые числа: только в 2000 финансовом году стоимость всех этих опционов, выданных своим работникам только крупнейшими американскими фирмами, составила 162 млрд.долларов (16.5% ВВП); если переместить эту операцию из прибыли в издержки, то годовая прибыль Microsoft упала бы на 31%, а, к примеру, Yahoo и вовсе бы показала вместо прибыли в 70.8 млн.долларов убыток в размере 1.26 млрд.долларов. В целом же, по данным исследования инвестиционного банка Credit Suisse First Boston, если привести балансы к состоянию здравого смысла, то станет ясно, что прибыли компаний, входящих в индекс S&P-500, уже в 2000 году не выросли на 1%, как было обявлено, а упали на 12%.
Ещё в середине 90-х годов американская палата по стандартам финансового учёта рекомендовала компаниям для повышения прозрачности своих финансовых отчётов переместить опционы на акции в раздел “издержки” - однако из крупнейших компаний этой рекомендации последовал только Boeing. Однако, как это часто бывает в Америке, изначально довольно-таки невинная глупость успешно доведена до состояния массового сумасшествия, которое осознано уже многими, так что настало время принимать меры. Около 80% входящих в американскую ассоциацию финансовых менеджеров и исследователей сообщили в ходе опроса в ноябре 2001 года, что они уверены в необходимости перенести фондовые опционы из прибылей в издержки; конгрессмены также занялись разработкой соответствующего законопроекта. Однако этому отчаянно сопротивляются крупнейшие лоббистские группы: ещё бы, ведь согласно оценке Merrill Lynch, если это случится, то оборотные средства технологических компаний сократятся вдвое. Почему? Да очень просто – ведь кроме надувательства инвесторов эти липовые “прибыли” ещё и освобождаются от уплаты налогов, причём сэкономленные суммы просто-таки чудовищны. Например, в прошлом финансовом году налоговые освобождения Microsoft составили 2.07 млрд.долларов, а Cisco – около 1.40 млрд. Эти величины весьма велики – у той же Microsoft освобождения составили 28% чистого дохода, а, к примеру, у крупнейшего брокера Charles Schwab они достигли 330 млн.долларов, то есть 46% чистого дохода. Стоит ли после этого удивляться словам одного из крупнейших американских инвесторов (и успешного спекулянта) Уоррена Баффета, который называет систему штатовского учёта “Алисой в стране чудес”?
Что следует из всего вышесказанного? Вовсе не то, что прямо завтра Америка рухнет или что Dow через месяц будет стоять на уровне 1,000 пунктов – напротив, он может даже показать новые максимумы. Дело, однако, в том, что вышеописанные извращения суть реальные и серьёзнейшие проблемы американской экономики; причём с каждым годом их негативное влияние на состояние экономики в целом только усугубляется. Поэтому чем дольше власти не принимают необходимые меры в этоих областях, тем больнее будет падение тогда, когда их принимать всё же придётся. Если правительство плотно займётся решением этих проблем уже сейчас, то, возможно, ему удастся удержаться в рамках умеренной рецессии. Если же оно будет и дальше бороться с экономическими кризисами методами возбуждения патриотического идиотизма и бомбардировками очередного Саддама, то через несколько лет пирамида рухнет окончательно и новая “великая депрессия” заставит сделать то же самое под угрозой национальной катастрофы.